Содержание

Мартин Лютер убедил людей не умозрением, ведь протестантская идея стала фактом интеллектуальной жизни европейцев еще за полтора века за Лютера. Он убедил их собственным примером, проповедью и аргументацией, практическими шагами по освобождению от папской власти и гениальным переводом Библии на немецкий язык.

Только конкретные идеи, идеи - новые модели, идеи, несущие в себе новую интеллектуальную реальность, способны обновить мир. Сами же конкретные идеи организуются в некую активную целостность, в "боевую единицу", обычно в процессе соединения насыщенной смыслами и ценностями абстракции с какой-нибудь остроумной мыслью, "безумной идейкой", которая не могла придти в голову разумному человеку, а придя, была бы вытолкана взашей.

Это что-то вроде платонова брака благородного Пороса и нищенки Пении. Так Копернику, чтобы отважиться пойти против авторитета христианской космологии и собственного ежедневного опыта, прошлого "повариться" в гностической ереси и древнегреческой мифологии, казалось бы давным-давно опровергнутых и превратившихся лишь в иллюстративный материал, имеющий в лучшем случае лишь историческое и эстетическое значение. Лютер не просто вернулся к авторитету Писания, он отважился утверждать, что интерпретация Писания, более тысячи лет накапливающая и кумулирующая святоотеческую и официальную Церковную традицию, должны уступить его и его современников прямому опыту веры. "Оправдание верой", которое раньше могло бы стать основанием для обвинения в смертном грехе гордыни, вдруг становится значимой, парадигмальной и, самое главное, "честной" идеей. Но что здесь изменилось? Только лишь то, что опыт Разума XII-XV столетий и собственная этическая зрелость, достигнутая европейцем к началу XVI столетия, в целом абстрактная, но не в одночасье сложившаяся сущность "человека этического", смогли соединиться в новой мировоззренческой парадигме, будучи, словно лучом света, пронизаны Лютеровым "оправданием верой", его талантом, его примером и его волей.

Вот и здесь предполагаются далеко не новые и многократно осмеянные идеи "коллективных субъектов истории", "космической упорядоченности", то есть не просто цикличности, а обладающей точными количественными параметрами цикличности истории, "предустановленной гармонии" между макрокосмом и микрокосмом, то есть человеком и этими "коллективными субъектами". Новизна здесь, во-первых, в том, что эти идеи возвращаются в насыщенное новыми знаниями интеллектуальное пространство, которое, по-моему, уже готово к качественной трансформации на основе нового усвоения этих старых идей, во-вторых, в том, что сами идеи приобрели новую форму и сложились в системную цельность - парадигму. Так, "коллективные субъекты истории" здесь рассматриваются как "нации-общины" и "интеллектуальные общности - интеллигенции", имеющие конституцию "психо-семиотической монады"; "космическая упорядоченность истории" приобрела форму двух темпоральных и "эпохальных" иерархий (12288-3072-768-192-48-12 лет -3 года и 12288-2048-512-128-32-8 лет -2 года); "предустановленная гармония между человеком и Богом" теперь имеет формулу соответствия в четырех формах сакрального и восьми или двенадцати (три раза по четыре) формах "обмирщенного сознания". И, повторю, что дело не формулах как таковых, тем более, не в их "остроумии". Дело в том, что они стали простейшим выражением неких выявленных на историческом материале зависимостей и в том, что они лучше (шире и глубже) объясняют факты современной антропологии и, в целом, гуманитарных наук.

Вышеописанные идеи имеют к историографии скорее косвенное отношение, а прямое - к метафизике и философии истории. В историографии я иду вслед за новейшим течением мысли, то есть "новыми философскими историками", Ф. Анкерсмитом, в частности. По-моему, он нашел нищую Пению для благородного Пороса историзма XIX-XX столетий. Это та самая "ностальгия" как основополагающее чувство, ведущее к исторической репрезентации в Sensation, та самая нищенка Пения, которой в современных учебниках отводится место рядом с другими "смертными грехами" исторического сознания: "традиционализмом" и "прогрессизмом" (62).