www.xsp.ru/sh/ Векторное кольцо

Свою первую книгу я писал, вернее, мучительно складывал из кирпичиков разнородной материи в том самом 1991 году, когда удалось пробиться в такие солидные издания, как «Крестьянка» и «НиР». Кроме того, я ещё получал зарплату в конторе, образованной моим очень хорошим другом и его отцом.

Об отце ничего не скажу, человек почтенный, хотя от упавшего яблока яблоня недалеко стоит. А вот семейно-сексуальная карьера сына вся проходила на моих глазах. Сам он по рождению Лошадь, хотя конкретно про него лучше всё же было говорить Конь. Человек удивительной тонкости, мастер на все руки, спортсмен на все ноги (бег, прыжки, теннис, копье и т.д.), изумительно певший под гитару (без особого голоса, но с большой душой), он всегда был невероятно сексуально озабочен. Удивительно, как это получается у таких людей! Он безусловно должен был производить на женщин ошеломляющее впечатление, между тем длительное время был в стороне от сексуальных приключений и девственности лишился лишь в браке. Прямо скажу, жена его была фантастической девчонкой — умница, красавица, единственное что не спортсменка. Их семья была воплощенной мечтой всего курса. У него автомобиль, у неё двухкомнатная квартира, телевизор, прочая техника, редчайшие пластинки, запрещенные книжки. О таком мы, жители общаги, и мечтать-то не смели. Одна заковыка — она также родилась в год Лошади, а потому брак у них по гороскопу патриархальный: по теории надо не интеллектуальные беседы вести, не любовь крутить, не перед гостями красоваться, а жить тупо, по-крестьянски, борщи варить, детей рожать. В результате брак вскоре дал трещину и развалился, при чем я лично присутствовал. Следующий брак спортсмена Серёжи (назовем его так) случился очень скоро и был заключен по жестокой сексуальной страсти. Страсть просто съедала новобрачных, гороскоп был идеален для озабоченных супругов (Лошадь — Петух, равный брак). Увы, через несколько лет мой друг овдовел. Третий брак был достойной вершиной в сексуально-брачной карьере человека, начавшего с наивной целомудренности, но постоянно рвавшегося ко все более разрушительным страстям: он обрел себя в векторном браке (она — Кабан). Сейчас он проживает за рубежом, продолжает делать науку. А я с каким-то неприличным любопытством думаю: как они там, куда развернул их союз неугомонный векторный вихрь?

Откликнись, Серёжа, без тебя у нас идет все очень скучно.

Итак: отец и сын платят мне зарплату, мне и двум моим остаточным соратникам. Кроме того, они издадут (потом окажется, что не издадут) мою книгу и уже оплатили иллюстрации (они потом пропали, остались лишь дурные ксерокопии), а ведь рисовал их знаменитейший сейчас карикатурист, кстати, мой векторный слуга (сам он Кабан, но фамилия у него лошадиная). Разумеется, в книге была глава, посвященная векторному кольцу. Название книги я вынашивал очень долго и наконец выносил: «Феномены восточного гороскопа». В машине, когда мы ехали куда-то вперед, в романтичные дали весны 1991, отец с сыном и жена сына вкрадчивыми голосами объяснили мне, что лучше книгу назвать «Тайны восточного гороскопа». От слова «Тайны» меня всегда тошнило, но то, что началось вскоре, перешло все границы: «Тайны имени», «Тайны сновидений» и тысячи других тайн заполонили прилавки, мой любимый «Рипол» попросту и без затей открыл рубрику «Ваша тайна», в которой и у меня вышла пара книг. Впрочем, компанию сына я оставил, а написанную книгу подруги из «НиРа» (Петух и Собака) помогли мне издать в 1993 году под названием «Скажи свой знак, а я скажу, кто ты».

Увы, нового нет почти ничего, видимо, меня основательно заклинило. Какие-то крохи: Валентин Катаев (Петух) называет поэзию Гумилёва гумилятиной. Да вот ещё упоминание о Моцарте (Крыса) и Сальери (Лошадь).

Гениальное предвидение Пушкина состояло совсем не в том, что он провел внеисторическое расследование и установил виновность Сальери в смерти великого Моцарта, а в том, что уловил неизбежность столкновения их знаков, уловил и достоверно описал суть, смысл этого столкновения. Итак, первая книга векторного кольца — «Моцарт и Сальери» Пушкина.

Уже в самом начале почти истерика. Истерика духа. Конечно, Пушкин как никто другой чувствовал суть векторного взаимодействия (я ещё продемонстрирую, что в него было вложено сразу два вектора. Во-первых, векторный брак родителей, а во-вторых, некий загадочный внутренний вектор). Отсутствие правды на земле и выше — разве это не отсутствие справедливости, порядка? Однако разрушает порядок и справедливость именно векторное кольцо. Лошадь всю жизнь шаг за шагом выстраивает свою гармонию, свое равновесие, а Крыса получает свою гармонию сразу, от рождения. Разве это справедливо?

Теперь доказано, что Сальери не травил Моцарта. И вообще, Сальери был великолепным композитором и педагогом. Его учениками были Бетховен, Шуберт, Лист. Можно даже предположить, что и мыслей черных у Сальери не было. Однако взаимодействие знаков Моцарта и Сальери обязательно шло и породило искры, из которых зажегся вечный огонь векторной «славы» Сальери. Только вектор может так ославить на века благородного и заслуженного творца.

Интересно, что по ходу дела упоминается ещё один векторный союз: Сальери (Лошадь) и Бомарше (Крыса). Только в светлом, а не темном повороте событий.

Даже проводится параллель между двумя парами. Разумеется, критерий не векторный, откуда Пyшкинy было знать о векторе? Речь о другом, о гениальности…

Наконец маленькая трагедия подходит к развязке, перерастая в трагедию вселенского масштаба. Гений выпивает яд, прославляя векторный союз:

А тот, который по принципу «третьего не дано» из гениев уходит в злодейство, говорит нам об ощущениях, сопровождающих разрушение векторной пары:

Такая вот история. Не стоит её воспринимать слишком материалистично. Не стоит слишком стараться обелить Сальери. В векторной паре слуга всегда останется неправ. Таков закон вневременных колец. «Нет правды на земле. Но правды нет — и выше».

Возвращаясь в современность, можно вспомнить о нераскрытых убийствах двух любимцев публики — Игоря Талькова и Владислава Листьева. Конечно, с Моцартом их не сравнишь, но все же… Интересно, что оба они родились в год Обезьяны. Но ещё интереснее, что молва (а вместе с молвой и следствие) упорно связывают эти убийства с именем Сергея Лисовского, родившегося, естественно, в год Крысы. Скорее всего, как и Сальери, Лисовский окажется ни при чем, однако векторное притяжение непреодолимо и подозрения на злодейство не смоются.