www.xsp.ru/sh/ Теория войн

Этот Имперский цикл посвящен индустриализации и тех-нократизации России, замене крестьянского населения на промышленное, созданию лидирующего технократического класса взамен военной аристократии. В идеологическом смысле Россия впервые в своей истории выходит на уровень абсолютного новаторства, ей предстоит создавать новую мировую идеологию, которая приведет к новой, беспреце-дентной шкале общечеловеческих ценностей. При сохране-нии форм, найденных Четвертой Англией, будет открыто принципиально новое содержание.

После, прямо скажем, неудачного входа в Западный ритм (1801-1873) Россия возвращается к хорошо известному ей Имперскому пути. Отчего произошло отторжение русским телом Западной крови, можно рассуждать очень долго: тут и неподготовленность народа к политической активности, и позор Крымской войны, нежелание уступить рычаги управ-ления страной экономическим структурам... А может быть, просто шла подготовка к так называемому Центральному эпизоду?

Попав после второй Западной фазы в первую Имперскую, Россия не могла не ощутить дискомфорт. Запад, или Импе-рия, - это ведь только один аспект, второй не менее важный аспект - это определенная последовательность действий (фаз). Впервые в своей многовековой истории Россия пошла вспять, опустившись из второй фазы обратно в первую. По-литическое закабаление Запада повисло в историческом пространстве, так и оставшись без своего освобождения. Полученная якобы свобода в 1861 году никакой реальной свободы народу не принесла. Об этом написано очень мно-го. Ряд современников и историков конца XIX - начала XX века называл эту реформу "крепостнической" и утверждал, что она не привела к освобождению крестьян, а лишь опре-делила механизм такого освобождения, причем ущербный и несправедливый. Временнообязанные крестьяне, барщина... Освобождением практически и не пахло. Так называемые дворовые крестьяне вообще остались без средств к сущест-вованию. Ну и т. д.

Историк М. Покровский: "Вся реформа для большинства крестьян свелась к тому, что они перестали официально называться "крепостными", а стали называться "обязан-ными"; формально они стали считаться свободными, но в их положении абсолютно ничего не изменилось или даже ухудшилось: в частности, пороть крестьян помещики ста-ли еще больше. Быть от царя объявленным свободным чело-веком и в то же время продолжать ходить на барщину или платить оброк: это было вопиющее противоречие, бросав-шееся в глаза. "Обязанные" крестьяне твердо верили, что эта воля - не настоящая..." [8]

Предчувствие катастрофы охватило буквально все слои общества. Началось сильнейшее разложение, как в дворян-ской среде, так и в царской семье. Гибель монархической идеи стала очевидна. Все 36-летие (1881-1917) нарастала революционная активность. Бесконечная череда покушений, терактов... Собственно, 36-летие и началось с одного из та-ких революционных актов, а именно казни императора Александра II Освободителя. А ведь на него покушались долго и упорно (1866, 1867, 1879, 1880), пока за дело не взя-лось его величество Время (Поиск периодичности).

Со стороны власти можно наблюдать никак не меньшее движение в сторону катастрофы. Недаром многие историки упрекают Александра III в том, что он свернул либеральные реформы Александра II, отстранил либеральных министров, ввел жестокие законы, всюду ограничивал права и свободы, установил контроль Священного синода над всеми началь-ными школами, ввел циркуляр о "кухаркиных детях", уп-разднил должности мировых судей... Запреты, запреты, за-преты... Николай II продолжил самодержавную реакцию. А дальше - поражение в Русско-японской войне, революция, кровь,

Распутин, мировая война и совсем уже безвольные и бес-славные последние дни, отречение, арест и, собственно, все!..

Немудрено, что конец первой фазы многими восприни-мался как конец истории России вообще, слишком много всего пресеклось. Однако если повнимательнее приглядеть-ся к экономическому развитию России, то можно увидеть, что в целом большевики продолжили дела первой фазы, бросившись догонять индустриальный мир, придуманный англичанами. Кажется, что за 36 лет Россия проходит весь путь, что прошла Англия за 150 лет. Телефон, трамвай, уголь, чугун, сталь и рельсы, рельсы... Темпы индустриали-зации были потрясающими. Не хватало только технократи-зации населения, именно того, чем в первую очередь и зай-мутся большевики.

Все, что в дальнейшем произойдет в Имперском цикле, в той или иной степени уже заявлено в первой фазе. Будущая тотальная индустриализация всей страны... Кровь собствен-ного народа, пролитая властителями на Ходынском поле, а потом и на Дворцовой площади, прольется еще не раз и в невиданных доселе масштабах. Даже лидерство будущих "технарей", их психологические особенности, отстранен-ность от так называемой классовой преданности, уже вполне проглядывают в стиле управленческой деятельности Сергея Витте (физико-математическое образование).

Историк М. Покровский писал: "80-е годы темной поло-сой пересекли историю русской интеллигенции и русской культуры вообще. Что-то остановилось, что-то переломи-лось... То была пора перелома в русском народном хозяйст-ве, а вместе с тем и во всей народной жизни" [8].

Еще более определенно суждение Ричарда Пайпса: "Ме-жду 1878 и 1881 годами в России был заложен юридический и организационный фундамент бюрократически-полицейского режима с тоталитарными обертонами. Можно с уверенностью сказать, что корни современного (советского) строя следует искать скорее здесь, чем в иде-ях Руссо, Гегеля или Маркса" [9].

Новые цели и могучий напор первой фазы, однако, реали-зуются на фоне старого уклада: могучее (количественно) крестьянство, казачество, дворянство, купечество, церковь - все, кого так безжалостно сметет 1917 год и его ближайшие последствия.

Вторая и третья фазы, так ловко укрывшиеся за понятием "советская власть", - это время, когда старый дом разрушен, а новый только строится... Возникает воистину бесклассовое общество, старые классы в загоне, а новые только зарожда-ются, претерпевая мучительные трансформации. Безуклад-ность Темного времени (советской власти) была мучительна для общества, ведь сын не наследует отцу ни материально, ни профессионально, ни духовно. Формируется новый, не-виданный человек, человек вообще, без корней, как бы с чистого листа. В негативе такой человек становится пала-чом, садистом, или хамелеоном, пустозвоном. В позитиве же это новатор, первооткрыватель, максимально непредвзятый человек, космополит, человек вселенной. Слабые - ломают-ся, сильные становятся сильнее. Теперь, по прошествии многих лет после советского периода, можно просто пора-жаться тому, как много нового и непохожего на мировой продукт создано в нашей стране в условиях изоляции от ми-ровых тенденций. И в технической области, и, особенно, гу-манитарной. Уникальный кинематограф, еще более уни-кальная мультипликация и совсем уже уникальная детская литература... И т. д. Отдельные фигуры, такие как братья Стругацкие или Михаил Булгаков, - это даже не мировой уровень, а намного выше уровня мировой литературы.

Революция 1917 года опиралась на технократический класс (пролетариат), и весь цикл посвящен технократизации государства, отставшего от научных и технологических про-рывов Четвертой Англии (1761-1905). Технократизация на-селения включила в себя в том числе уничтожение гигант-ских слоев населения (продуктивное крестьянство, казачест-во, духовенство). Все они подлежат восстановлению в чет-вертой фазе, но уже без возвращения былых привилегий. На место уничтоженной элиты приходили люди из самых ни-зов, если не сказать "со дна". Такова специфика всех вторых фаз. В духе второй фазы обратный перенос столицы, смена летосчисления и азбуки. В употребление входят новые име-на, сплошь и рядом переименовываются города, разрушают-ся храмы. Страна меняет облик до неузнаваемости. А ведь сколько энергии на все это требовалось! Такой силы была ненависть к прошлому. В том же ряду массовые "переселе-ния народов"...

Власть, особенно харизматический лидер нации, прирав-нивается к богу. Для того чтобы убедиться в этом, стоит вспомнить картину народной скорби при смерти вождя, будь то Александр Невский, Петр I, Ленин или Сталин. Кажется, что небо падает на землю, звериный крик извергается из на-родной груди. Вождь - единственный свет в оконце, без него все пусто и голо...

А вот маскировочная картинка второй и третьей фаз все-гда разная. От Петра до Елизаветы Россия прикидывалась "младшим братом" Европы. Теперь все не так, теперь СССР - это длинный строй заводов и фабрик, преимущественно оборонных, и столь же длинная череда бараков. Однако с 1989 года начинается смыв грима, и миру предстает новая Россия - богатая, стабильная, доброжелательная держава, открытая любым, самым прогрессивным веяниям.

Смерть Сталина, случившаяся день в день по историче-ским часам (Поиски периодичности), очень быстро продви-нула вперед партийную номенклатуру. ГУЛАГ начал рассы-паться. Шаг за шагом крепла власть мощного бюрократиче-ского аппарата, сначала защитившего своего ставленника - Хрущева, а позже безжалостно его сместившего. Кулуарная, аппаратная борьба, интриги, заговоры - вот стиль, пришед-ший на смену террору. Так было при князе Владимире (Пер-вая Россия), так было при Василии II (Вторая Россия). Власть политбюро по-своему уникальна, всех подробностей механизма власти этого коллективного мозга мы не знаем и по сию пору. Однако бюрократизация - не самоцель. Цель иная, куда более значительная: вовлечь в бюрократическую, а стало быть, в государственную систему все население страны. Всех поголовно сделать государственными людьми, искоренить всякую попытку противопоставления себя госу-дарству. Технократизация страны была практически стопро-центной, вместо крестьян - рабочие совхозов, вся страна - фабрики и заводы, еще чуть-чуть - и реки бы начали пово-рачивать. По валовым цифрам мы вышли на первые места... И в этом смысле не надо пугаться спада числовых показате-лей в четвертой фазе (1989-2025), попросту пришло время навести порядок, выкинуть лишнее, оптимизировать процес-сы, научиться жить расчетливо и выгодно.

Так называемая перестройка, затеянная КПСС в 1985 го-ду, оборачивается внезапной смертью этой самой КПСС и всей системы ее власти в период от 1989 по 1991 год. А ведь считали себя такими непотопляемыми, так вроде бы жестко все в стране контролировали... В этом смысле непонятно, за-чем вообще в Империи было бороться против власти. Внут-ри фазы она слишком прочная, на переломе между фазами разваливает себя сама. Все демократы мира, вместе взятые, не могли нанести более страшного удара советской партно-менклатуре, чем ее преданный и старательный слуга, став-ленник и ученик Михаил Горбачев. "Контрольный выстрел в голову" умирающей КПСС нанес опять же ее воспитанник - Борис Ельцин. Впрочем, этот уже действовал сознательно.

Теперь у власти находятся дети коммунистов и внуки че-кистов - технократы и прагматики. Они свободны от клятв императору или коммунистическим идеалам. Это делает их патриотами своего кошелька, своей семьи, но и... своего го-сударства. Такую родину нельзя не любить. Некоторая ду-ховная нищета четвертой фазы прервется в 2013 году. Что касается политической мощи, то она налицо: Россия одер-жала ряд оглушительных политических побед (Украина, Грузия, крепнущий союз с континентальной Европой, все более и более осознающей нелепость своей североатланти-ческой преданности). Впрочем, главные победы впереди и станут видны в момент разрушения двойного американо-китайского Монстра.