В районе 30 декабря 2015-го наступает год Обезьяны, и это прекрасный повод поговорить об этом знаке, по крайней мере о мужской версии знака.

Описание годового знака до открытия структур было чем-то вроде гадания на кофейной гуще. Большинство предлагаемых самиздатовскими гороскопами качеств оказалось просто ерундой. Например, утверждалось, что Обезьяна — воплощенная хитрость, что было слишком далеко от истины. Только открытие пяти структур дало надежное описание знака. Обезьяна, как и все остальные знаки, получила свой формульный состав, обрела пять элементарных качеств, из которых состоит знак.

Первое и главное — т. н. Идеологическая структура. По ней у Обезьян мистическое мышление. Аналогично — Дракон и Крыса. Отсутствие предварительных установок, недоверие к прошлому опыту и отсутствие попыток просчитать будущее. Ежедневное изнурительное прощупывание реальности.

Социальная структура дарит Обезьянам пространственную закрытость, точнее - некое намерение идти вглубь, в индивидуализм, подальше от всеобщих тенденций. Аналогично — Тигр, Кабан, Змея. Отсюда страсть к глубокой и не для всех понятной живописи или, например, странная, не слишком мелодичная музыка композиторов-Обезьян. Можно признать сочинения Александра Скрябина или Густава Малера великими, но трудно объяснить это народу...

Если от первых двух структурных характеристик толку мало, то Психологическая структура дает Обезьянам грандиозный козырь. Будучи приземленным знаком (аналогично — Петух и Собака), Обезьяна становится великим мастеровым (Бенвенуто Челлини, Антонио Страдивари и др.), одушевляющим мертвую материю, а также выдающимся кинематографистом, способным на плоском экране синтезировать жизнь, в которую веришь (Федерико Феллини, Андрей Тарковский, Сергей Соловьев, Милош Форман, Ларс фон Триер).

Энергетическая характеристика Обезьян выводит их на скепсис. Говоря проще, энергию Обезьяны получают, подвергая сомнению продукт мышления всех прочих знаков. В этом способе добычи энергии с Обезьянами солидарны Коты и Собаки. Идеальный выход — преподавательская деятельность.

Пятая структурная характеристика идет к Обезьянам от загадочной структуры Судьбы. В этой структуре они едины с Лошадьми и Драконами. Судьба этих трех знаков — это искать удачу через максимальную самостоятельность. Все своими руками, все своим умом...

Однако структурное описание знака, как вскоре выяснилось, не давало исчерпывающей информации. Оказалось, что существует еще система скрытых архетипов, открывающая вал новой информации. Внешне эта система напоминает Возрастную последовательность знаков, но в своем содержании несет информацию не о возрастах, а об эволюционно-космических трансформациях.

На этой шкале Обезьяне досталась очень странная позиция, которая относит знак на стадию, предшествующую рождению человека. Дабы не путаться самому и не путать читателя, этой странной программе было дано отдельное имя — Мокрец.

Существование внутри мужчины дочеловеческого архетипа никак не отрицает того факта, что перед нами обычный человек, такой же, как и все другие. И в 14 лет и даже в 24 года мужчина может никак не ощутить присутствия архетипа. Это связано с тем, что до 24 лет подавляющее большинство живут чужим умом, осваивают образовательную программу, созданную для всех знаков разом. Более того, и после 24 лет, если мужчина всем своим существом остается в коллективе, пробуждение архетипа ему не грозит.

Но стоит ощутить себя отдельной личностью и начать творческий поиск, как тут же с неизбежностью натыкаешься на свой дочеловеческий архетип, некий набор идей полузверя-получеловека.

Что касается читателя, то есть нас с вами, то у нас появляется возможность заглянуть через книги Мокрецов в мир зоологических идей, где равно представлены «люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы...» и т. д.

Первое, что сразу бросается в глаза, — это паническая неприязнь к машинам и механизмам. Конечно, мы об этом догадывались и раньше, видя, как наши питомцы вздрагивают при включении пылесоса или дрели... Но тут-то речь идет о литературных произведениях весьма почитаемых интеллектуальных авторов. Рэй Брэдбери пишет «451 градус по Фаренгейту», Евгений Замятин пишет роман «Мы», Айзек Азимов придумывает свои законы роботехники, в которых необыкновенно ярко проглядывает страх перед приборами: мол, непременно взбунтуются, непременно попытаются захватить власть. Так и видятся ряды пылесосов, загоняющих людей назад в пещеры.

Вторая странность дочеловеческого архетипа в каком-то маниакальном пристрастии к зеркалам. Всюду, где только можно, они прописывают свои рецепты зеркалотерапии. «Мы должны построить фабрику зеркал. И в ближайший год выдавать зеркала, зеркала, ничего, кроме зеркал, чтобы человечество могло хорошенько рассмотреть в них себя». Это написал Рэй Брэдбери, написал во времена, когда еще не было повального увлечения селфи.

Еще одна странность — это любовь к маленьким людям. У этого явления есть два толкования, и оба нас устраивают. Но гораздо важнее наблюдать степень этой любви. «Незнайка» Николая Носова, фильмы Феллини, Соловьева, книги Чарльза Диккенса....

Немаловажным признаком второго архетипа является попытка многих авторов воссоединить в одном теле человека и животное. Более всего преуспел в этом Александр Беляев, осуществив синтез человека и рыбы («Человек-амфибия»), человека и птицы («Ариэль»), человека и слона («Хойти-тойти»)...

Еще одна странность — это отсутствие презрительно-опасливого отношения к душевнобольным. Обычно люди считают сумасшествие самой страшной бедой, пытаются изолировать тех, кто рассудка лишился. Но только не Мокрецы, для них психи — вторые по значимости (после детей) люди.

Трудолюбие у Мокрецов возведено в настоящий культ. В общем-то трудиться надо всем, никто не спорит. Но не до такой же степени! Воистину, именно труд сделал из зверя человека, тут Энгельс угадал.

И еще две идеи: любовь к теплым странам и несколько странное сожаление о каком-то потерянном рае (Джон Мильтон и др.).