|
|
 |
ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ ( ФП )
Часть I
ГИПЕРфизический МАТЕРИАЛИЗМ
(Природа ПСИХИКИ)
Глава 6.
СОН, СНОВИДЕНИЕ, БЕССОННИЦА
6.2. ПРИРОДА рутинных феноменов
6.2.05. ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ
Галлюцинация – очень удобный термин,
снимающий с рассмотрения всё необъяснимое
В.В. Налимов |
и
Галлюцинация как процесс – это сновидение наяву, в состоянии бодрствования. Галлюцинация как образ восприятия персоны/субъекта – это материальный (астральный) объект (привидение/призрак), не воплощённый в физикуме.
Галлюцинация может быть сформирована самим галлюцинирующим. Этапы такого формирования привидения, становления его автономности удобно проследить на примере зрительной галлюцинации.
Вначале зрительный галлюцинаторный образ экстерируется лишь в пределах глаза. Это можно подтвердить тем, что размер изображения (привидения) изменяется в прямой пропорции с изменением расстояния до того экрана, на который оно проецируется (чем дальше от субъекта предметы, на фоне которых привидение просматривается, тем оно крупнее). Значит, размер его на сетчатой оболочке остаётся постоянным, значит там (на сетчатке) оно и локализуется.
Затем, с возрастанием устойчивости образа и его яркости, он экстерируется уже во внешнее пространство. Тогда он начинает подчиняться законам геометрической оптики. При наблюдении через приборы (бинокль, призма) он изменяется так же, как изменяются при этом и физические объекты. На этой стадии экстерации галлюцинацию (привидение) можно зарегистрировать на светочувствительном материале (сфотографировать) как с применением оптических приборов (фотокамера), так и без них (Г.П. Крохалев [ 61 ]). Вынесение образа во внешнее пространство может быть не только спонтанным (привидение), но и произвольным/преднамеренным, причём последнее может формироваться в процессе обучения.
|
"Так Е.Н. Кабановой-Меллер разработаны интересные приёмы создания образов воображения... Пятиклассникам предлагалось рассмотреть в учебнике географии две картинки, а затем воспроизвести их путём словесного описания, мысленно помещая одну перед собой, а другую позади себя на стене. Интересно, что описание картины, помещённой позади, было затруднено. Учащиеся даже пытались повернуть голову назад и посмотреть на стенку. Этот интересный факт, наблюдавшийся и другими исследователями, ещё не нашёл научного объяснения" (Г.Г. Граник [ 28, стр. 136]) –
|
– от себя добавим: и не найдёт – в рамках парадигмы САН.
И, наконец, образ может выйти из подчинения породившей его психики. Пример такой полной автономии – так называемые дразнящие галлюцинации [ 131 ]. Здесь может быть уместна параллель с широко известным феноменом выхода героев художественных произведений из-под контроля своих авторов, когда они начинают жить самостоятельной жизнью, диктуя автору своё поведение. Аналогичную ситуацию, но с овеществлённым продуктом воображения, подметил Корней Иванович Чуковский [ 137, стр. 72 ]:
|
Дали Мурочке тетрадь,
Стала Мура рисовать
... "Ну а это что такое,
Непонятное, чудное...?"–
"Это Бяка Закаляка Кусачая,
Я сама из головы её выдумала".–
... "Что ж ты бросила тетрадь.
Перестала рисовать?"–
"Я её боюсь!"
|
В связи с вопросом о галлюцинациях уместно рассмотреть вопрос о достоверности образа восприятия, о его адекватности по отношению к физической реальности. Процесс восприятия, в отличие от ощущения, не является пассивным отражением. Адекватность образа обеспечивается двусторонностью процесса обмена информацией: системы восприятия (например, глаз ÷ зрительный центр) имеет обратные связи. Адекватность образа не есть непременно точное соответствие отображаемому объекту, копирование его. Отображение (восприятие, представление) – активный процесс, и образ не может не сохранять следов этой активности, индивидуальной в каждом отдельном акте отображения. Здесь потенциальный источник ошибок наблюдения. И только с этой точки зрения представляется правомерной позиция агностицизма, (кантовская [1724-1804]) идея вещи в себе (но не как принципиальная непознаваемость объектов познания).
Восприятие, в отличие от мономодального ощущения, всегда полимодально. Мономодальным, т.е. базирующимся на ощущения только одного качества (либо зрительные, либо слуховые и т.д.), может быть образ представления вследствие свойственной ему (представлению) абстрактности. Образ восприятия всегда конкретен. Так, можно иметь представление о свете, но воспринимать можно только конкретный его источник (лампу, звезду в небе, ...). Способность формирования образа восприятия на базе ощущений всего одной модальности (например, по фотографии) возможна именно и только благодаря предыдущему опыту. Если мы видим стол, то воспринимаем его не только как предмет определённого размера, формы, цвета,... Нам ясно, что он твёрдый, прочный, тяжелый и т.д. Создавшийся образ вполне адекватен реальному объекту именно и только благодаря тому, что прежде мы неоднократно не только видели множество столов, но и клали на них тяжести, передвигали их, стучали по ним, а в раннем детстве, вероятно, и не отказывали себе в потребности лизнуть стол, чтобы лишний раз, с помощью ощущения ещё одной модальности, убедиться в его реальности.
Особенно наглядно это положение подтверждается при наблюдении и анализе ошибок восприятия. Если тот же стол мы видим в зеркале (не имея понятия о том, что это именно зеркало, или о том, что такое зеркало вообще), то мы так же чётко воспринимаем его (стол) со всеми его чертами, атрибутами, характеристиками, хотя самого стола-то и нет, есть зеркало.
Строго говоря, это – ошибка восприятия. Однако, если мы захотим потрогать отражённый стол (добавить ощущение другой модальности, применить к нему критерий пробности KT – см. р-л 2.1) и, конечно же, не сможем этого сделать, наткнёмся рукой на зеркало, то ошибка тут же обнаружится и будет исправлена. Восприятие опять станет адекватным, а опыт – обогащённым. Субъект познаёт объект, только действуя на него (Милашевич В.В. [ 82, стр. 33] ).
Психиатрии известны галлюцинации всех модальностей без исключения. Поэтому в принципе необходимо допустить возможность появления галлюцинаций, обладающих всеми модальностями одновременно, т.е. таких, которые неотличимы для субъекта от реальных (физических) объектов. Психиатрическая практика полностью подтверждает такой вывод [ 8 ], и его следует принять не формально, а по существу, т.к. галлюцинации действительно, по природе своей являются реальностью, хотя и весьма своеобразной с точки зрения повседневной практики.
Галлюцинация может быть опасна по своему содержанию, по тематике. Например, она может иметь характер внешней угрозы, настолько страшной, что "лучше" уж сразу умереть, чем продолжать подвергаться этой угрозе; может провоцировать новое употребление наркотика; может соблазнять и к суициду (попытке самоубийства). Так, одного алкоголика (Виктор Н.), находившегося на мосту, зеленые чёртики приглашали в ледяную воду: смотри как прекрасно мы здесь купаемся, как нам здесь хорошо, прыгай к нам. Чертики разных размеров – от таких миниатюрных, что могут поместиться на ладони, до крупных, значительно больше среднего человеческого роста, одиночные или группы – типичное, хотя отнюдь не единственное, содержание алкогольной галлюцинации; обычно это коварные, якобы доброжелательные, провокаторы.
Критерием отличия галлюцинации от физической реальности (от того, "что можно потрогать" – если речь идёт о галлюцинации только зрительной) могла бы быть неадекватность поведения галлюцинирующего человека. Но и этот критерий может быть спорным. Например, явление, которое в психиатрии считается патологией и носит название эндоскопической или висцеральной галлюцинации (т.е. ви'дение своих внутренних органов), можно трактовать и отнюдь не как патологию. В.Н. Пушкин свидетельствует [ 109, стр. 335]: Нам неоднократно приходилось наблюдать и регистрировать... паранормальную диагностику. Эта способность обнаруживается в определении состояния внутренних органов больного человека... ... Такого рода специфическая перцепция внутренних органов может быть развита посредством целенаправленной тренировки.
Пока субъект контролирует (своим менталом SM) наблюдаемый им астральный объект – а следовательно может и устранить его (физический объект так устранить невозможно) – справедливее говорить не о галлюцинации/призраке, а о фантоме.
В психиатрии, в САН механизмы возникновения галлюцинаций считаются неустановленными: Психофизиологическая сущность галлюцинаций окончательно не выяснена [ 8 ]. Несмотря на это, они считаются безусловным признаком психической патологии/неполноценности, и полежат подавлению нейролептиками, независимо от их конкретного содержания.
и
и
|
 |
|
|
