Теория войн

Содержание

Имперское величие Первой России (Древней Руси) (909-1053) все более и более отдаляется и забывается. Русь при-выкает к своему политически беспомощному Восточному состоянию.

В первой фазе второго Восточного цикла нашли продол-жение процессы, толчок которым дал первый Восточный цикл. По нарастающей шло экономическое господство Се-верной, Владимиро-Суздальской Руси над Южной, Галицко-Волынской. По нарастающей шли процессы разделения единого древнерусского государства на два самостоятель-ных, правда объединенные единой религией. С. Соловьев рубежным годом окончательного разделения считает 1223-й - смерть Мстислава Удалого. Этот князь был последним из князей Южной Руси, который играл важную роль в усоби-цах северных князей.

Главным событием первой фазы стало вторжение мон-гольских войск. Оно пришлось на 1237-1240 годы. Вторже-ние прошло в два этапа. На первом этапе (1237-1238) удар был нанесен Северо-Восточной Руси. На втором этапе (1239-1240) дошло дело до Юго-Западной Руси. Нашествие обернулось грандиозной исторической катастрофой, люд-ские потери были огромны, Русь встала на грань регресса, ассимиляции с завоевателями.

Теперь обратимся ко второй фазе (1241-1277). В 1240 го-ду заканчивается военное противостояние Руси и Орды. Но-вый великий князь Ярослав Всеволодович впервые едет в Орду. В 1243 году Батый официально назначает его великим князем. Так заканчиваются родовые отношения в княжеском роде Рюриковичей и наступает время удельной Руси.

В. Ключевский: "...княжества тогдашней Северной Руси были не самостоятельными владениями, а данническими "улусами" татар... Власть этого хана давала хотя бы при-зрак единства мельчавшим и взаимно отчуждавшимся вот-чинным углам русских князей... их князья звались холопами "вольного царя", как величали у нас ордынского хана... Но обижаемый не всегда тотчас хватался за оружие, а ехал искать защиты у хана, и не всегда безуспешно. Гроза хана сдерживала забияк... не раз предупреждалась и останавли-валась опустошительная усобица... Русские летописи не на-прасно называли "поганых агарян" батогом божиим, вра-зумлявшим грешников, чтобы привести их на путь покая-ния" [1].

Однако на глубинные процессы развития Руси иго не по-влияло. Стоило наступить силовой второй фазе и ее Идеоло-гическому периоду (1241-1253), как тут же начался фанта-стический национальный подъем, настолько сильный, что память о нем хранится до сих пор в народном сознании. Можно пересмотреть невероятной силы фильм Сергея Эй-зенштейна "Александр Невский" ("Вставайте, люди рус-ские, на славный бой, на смертный бой"...), можно зайти в православный храм и послушать, что говорят там о значении святого благоверного князя Александра Невского. Разумеет-ся, грандиозный масштаб личности князя - это естественный ответ силовой второй фазы на энергетическую силу, набран-ную народом за предыдущие 36 лет. Ледовое побоище на Чудском озере (1242), а также Невская битва (1240) были ре-зультатом всплеска национального самосознания. Значение Александра Невского в русской истории никак не уменьша-ется от существования монгольского ига. Между Владими-ром Мономахом и Дмитрием Донским он единственная по-читаемая всеми историческая фигура.

Александр стал создателем системы татаро-монгольского ига. Это стало бы политическим преступлением с точки зре-ния морали Имперского цикла, но в Восточном цикле созда-ло ему в народе славу как успокоителя, мудрого князя и т. д. А ведь четыре поездки Александра в Орду были четырьмя этапами наложения тяжелейшей дани на ранее свободные области Русской земли: Суздальскую, Рязанскую, Муром-скую, Новгородскую. Теоретическое экономическое закаба-ление второй Восточной фазы обернулось вполне конкрет-ной хозяйственной удавкой. Но это ведь Восток, и куда важ-нее сохранить идеологический суверенитет. Орда не посяга-ла на православие, именно в этом причина миролюбивой восточной политики князя. А вот католическая военная ин-тервенция крестоносцев встретила его суровый отпор. Тут никаких компромиссов быть не могло. Отстаивая чистоту православия в дискуссиях с католическими священниками, Александр произнес знаменательные слова: "Все это мы знаем хорошо, но от вас учения не принимаем" [2].

Смерть Александра Невского люди восприняли как тра-гедию. Митрополит Кирилл так объявил народу об этой скорбной вести: "Дети мои милые! Знайте, что зашло солн-це земли Русской" [2].

Третья фаза (1277-1313) цикла началась усобицей сыно-вей Александра Невского - Дмитрия и Андрея - за великое княжение. Через годы усобицы Дмитрий вернул себе вели-кое княжение, но не успокоился на этом и пошел разорять уделы бывших противников. Ордынские войска разгромили четырнадцать городов. Смерть Дмитрия и вокняжение Анд-рея не привели к успокоению. Княжеский съезд 1296 года едва не закончился резней, в стиле номенклатурных разбо-рок. Наиболее критический для Востока Экономический пе-риод (1301-1313), как и положено по теории, показал всю глубину политической безответственности князей. В 1302 году начинается усобица Москвы и Твери за великое княже-ние, где соперники не гнушаются никакими средствами. Ве-ликий князь Андрей и его брат Даниил Московский вскоре умирают, на их место заступает новое поколение: Юрий Московский и Михаил Тверской. Спор переносится в Орду, где Михаил получает титул великого князя, так как пообе-щал собрать гигантскую дань. Оба возвращаются на Русь: Михаил - разорять государство сбором дани, Юрий - усили-вать свое княжество... В ответ на "партизанские" действия московского князя (удержал Переяславль, Коломну, убил рязанского князя) Михаил выступил в поход на Московское княжество и разорил его в 1308 году.

Четвертая фаза (1313-1349) должна принести Экономиче-ское освобождение. Но это только в конце фазы. А пока идет 1313 год, который знаменует собой коренной перелом в усо-бице Москвы и Твери. Началось планомерное наступление Москвы по всем направлениям: в политике (московские кня-зья наконец-то добиваются великого княжения), в идеологии (перенос кафедры митрополита из Владимира в Москву), в экономике (в 1314 году сильнейшая в экономическом отно-шении область Руси - Новгород - принимает добровольно московского посадника, предпочитая экономический союз с Москвой военно-принудительному - с Тверью).

Политика объединения слабых уделов стала основой Экономического чуда Москвы.

С. Соловьев писал: "Московский князь скупает... отда-ленные северо-западные и северо-восточные княжества, во-лости, как видно, пустынные, бедные, которых князья не были в состоянии удовлетворить ордынским требованиям" [2].

Устроителем Московского княжества стал Иван Калита. Прозвище этого финансового гения XIV века говорит само за себя - Иван Денежный Мешок. Он действительно умел делать деньги. Он собирал двойную, тройную, дополнитель-ные дани, превращая Москву в банк Великороссии, так как в Орду шла лишь малая часть этих денег. На оставшиеся он покупал земли, выкупал из плена русских людей, селил их на пустынных территориях. Деньги Калиты обеспечили го-ды спокойствия для Руси. Выросло целое поколение, кото-рое и вышло потом на Куликово поле.

Впрочем, экономическое могущество пока ничего не да-вало государству в смысле политической стабильности. По-прежнему беспрерывной чередой шли заговоры, оговоры в Орде, лжесвидетельства, науськивание ордынских войск на непокорные княжества и т. д. и т. п.

Что касается идеологии, то тут, конечно, прогресс фанта-стический. Именно во втором Восточном цикле православие стало не просто национальной религией, оно стало основой национальной принадлежности. Именно с этого времени впервые звучит мысль, что православный - значит русский. Церковь становится основой государства, залогом его един-ства.

С. Соловьев рассуждает: "Митрополиты русские не стараются получить самостоятельное, независимое от светской власти существование. Пребывание в Киеве, среди князей слабых, в отдалении от сильнейших, от главных сцен политического действия всего лучше могло бы дать им та-кое существование; но Киев не становится русским Римом: митрополиты покидают его и стремятся на север, под по-кров могущества гражданского; и на севере не долго оста-ются во Владимире, который, будучи покинут сильнейшими князьями, мог бы для митрополитов иметь значение Киева, но переселяются в стольный град одного из сильнейших кня-зей и всеми силами стараются помочь этому князю одо-леть противников, утвердить единовластие" [2].

Но можно рассуждать и по-другому: митрополиты не бе-гают за князьями, а ищут центр силы, постепенно оттесняя от реальной власти князей.