Поиски Империи

Содержание

Халкидонский собор (451) — апофеоз сновидческой первой фазы, он был задуман как акт примирения всех территорий империи, всех ее вероисповеданий, но «теперь халкидонское вероопределение было началом не мира, а жестокой вражды и разногласия» (Ю. Кулаковский). Такой разворот может принести только вторая фаза, всегда взрывная, всегда внезапная. Монофизитские территории (Египет, Палестина, Сирия) поднялись против центра. Население отказывалось признать халкидонское вероопределение, свергало иерархов, поставленных Константинополем. Начались сражения монахов и ополченцев из сочувствующего населения с регулярными войсками.

«После Халкидонского собора весь Восток пришел в брожение, и только военная сила заставляла местное население признавать церковную иерархию... Народные волнения в Египте, Сирии, Палестине приобрели невиданный размах. Во главе монахов стоял Шенуте, фактически руководивший боевой организацией. Монахи терроризировали византийских чиновников и их местных приспешников» (С. Сказкин).

Из Александрии было изгнано халкидонское (православное) духовенство, александрийский патриарх, поставленный Константинополем, Протерий был повешен и изрублен на куски монофизитами, в Антиохии кафедру дважды силой занимал их ставленник Петр Кнафей. Для его низложения правительству пришлось вводить войска.

Таким образом, остатки двойственности первой фазы во второй уничтожены сразу, борьба жестокая и бескомпромиссная. Вторая фаза это еще не созидание, а только уничтожение...

Указы императора Маркиана от 452 года фактически открыли эпоху террора. Указы объявляли преследования за споры по вопросам веры. Для еретиков была закрыта государственная служба, их сочинения подлежали сожжению, собрания запрещены, их посещение каралось палками, огромными штрафами, конфискацией имущества, ссылкой, запрещалось устройство монастырей, отправление культа по негосударственному вероопределению.

Борясь за единообразие религии, императорская власть сама поставила себя во главе церкви. Маркиан, Лев, Зинон, императоры второй фазы, уже не смиренные христиане, а яростные бойцы, утверждающие истинную веру силой оружия.

«После Халкидонского собора влияние императора на церковные дела значительно усилилось. Маркиан держал себя так, как будто он был патриархом Константинополя. Права государства на церковное имущество признавались неоспоримыми» (С. Сказкин).

Преемник Маркиана император Лев (457—474) продолжил борьбу императорской власти за единство имперской религии. «Получив в наследство от Маркиана заботу об утверждении халкидонского вероопределения, он оказал твердую поддержку православию в борьбе с монофизитством в Египте и Сирии» (Ю. Кулаковский). Этот император повел непримиримую борьбу и с остатками язычества в повседневной жизни населения. Он издал указ о праздновании воскресного дня (469 год, 16-й год фазы). Воскресные дни всем православным предписывалось проводить «в молитвах и делах благочестия; запрещены были всякие забавы и музыка на всех инструментах» (Ю. Кулаковский).

То же касается и Зинона, боровшегося с узурпаторами (Василиск, Маркиан). «Когда восстановлением своим на престоле Зинон обязан был православной партии, он считал себя вынужденным в своих правительственных действиях высказаться определенно по церковному вопросу» (Ф. Успенский).

Накал этих политико-идеологических страстей был столь силен, а борьба столь бескомпромиссной, что неудачу потерпела попытка Зинона и патриарха Акакия примирить церковные партии изданием в 482 году (29-й год фазы) акта о единении — «Знитоки». «Акт имел целью примирить враждующие церковные партии, но намерения Зинона и патриарха Акакия не оправдались. Монофизиты остались им недовольны за то, что он прямо не высказывался против Халкидонского собора; православные ставили Зинону в вину то, что он принял на себя смелость решать вопросы веры без собора. Таким образом, следствием этого акта внутри империи получилось еще большее разделение: вместо двух партий явилось три, две крайних и одна средняя» (Ф. Успенский). Чувствуется уже дыхание приближающейся аппаратной третьей фазы.

Было еще одно следствие принятия «Энитоки», начался официальный раскол с римским папой, длившийся до 519 года (почти до конца третьей фазы). Это очень характерный признак второй фазы, ставится забор, ширма, ведь идет «темное время», время, в котором один уклад (старый) разрушается, а другой (новый) только закладывается.

Ну а теперь о главном — о власти политической. Еще до начала имперского цикла, а также в первой его фазе в Византии усиливалось влияние «готской партий» варварских вождей, находившихся на службе империи. Главой имперской гвардий был гот Аспар. Он поставил на трон Маркиана, заставив Пульхерию после смерти Феодосия выбрать простого воина себе в мужья и соправители. По преданию, он же отравил Маркиана, чтобы поставить новую фигуру на престол — Льва. «Несомненно следует признать то, что в V веке была в Византии серьезная попытка захватить политическую власть и сделать царский престол игрушкой в руках предводителей варварских военных дружин, состоявших на службе империи» (Ф. Успенский).

Аналогичный поворот дел, собственно, и привел Западную Римскую империю к гибели, но в Византии уже вовсю работал ритм с гораздо более сильным инстинктом государственного самосохранения. «Чрезмерное возвышение недавних варваров встретило недовольство в сенате и народе» (Ф. Успенский).

В противовес готам Лев создает свою гвардию из представителей воинственного горного племени исавров. В 471 году (18-й год второй фазы — Сталин в такое же время убил Кирова) Лев убивает Аспара и двух его сыновей. За это он получает неофициальное прозвище «мясника», что говорит о характере этого убийства. Император Зинон завершил начатое дело, депортировав готов в Италию, подтолкнув этот народ-войско к походам за новыми землями...

Будущее политическое величие, в первой фазе дававшее еще очень робкие ростки, во второй уже должно пусть грубо и несуразно встать в полный рост. Признаков если не политической зрелости, то уж самостоятельности и мощи предостаточно. Так, например, первым делом Маркиана по приходе к власти стал отказ платить дань Аттиле. «Как человек военный Маркиан считал оскорбительным для империи то приниженное состояние в отношений к варварам, какое установилось при Феодосии» (Ю. Кулаковский). Однако отказ платить дань должен был навести на Византию полчища Аттилы, но этого не случилось, Маркиан выбрал очень удачный момент, Аттиле было не до Византии, он замышлял поход на Запад. Смерть же завоевателя (случайно или нет) совпала с моментом начала второй фазы Византии (453) и вовсе сняла опасность с северных границ. «Теперь на северной границе империи настали новые отношения, менее тяжкие, чем прежде, так как варварские народы не были объединены сильной единой властью, а преемники и наследники Аттилы разбились на улусы» (Ю. Кулаковский).

Вспомните, как достаточно слабая в военном отношении Иудея во время имперских циклов умудрялась отвести от себя разорительные нашествия. Такое впечатление, что империю и Бог хранит, впрочем, вспомним поговорку: «Береженого и Бог бережет». Энергетика государства с имперским ритмом на порядок выше вяло текущей пульсации восточных и западных государств, а стало быть, сам факт существования имперского государства пугает и отгоняет потенциальных агрессоров.

У внешней политики Византии появился масштаб, новой задачей ее стала защита православных по всему миру. Лев I осуществил, правда неудачно, экспедицию в Северную Африку в королевство вандалов, дабы вандалы-ариане не притесняли православных.

Напоминаем, что именно во вторую византийскую фазу, в 476 году (23-й год фазы) Одоакр отослал знаки достоинства западного императора в Константинополь. Это сейчас мы подзабыли, где был центр мира в V веке, а тогда это становилось яснее с каждым годом.

Таким образом, мы имеем достаточное количество доказательств рождения нового имперского цикла. Разумеется, что вторая фаза еще не несет особых благ — это мучительный кровавый период становления империй. Набеги сарацин, гуннов, готов, внутренняя политическая борьба, восстания монофизитов — одним словом, обычная вторая фаза.

Ну и какая вторая фаза без вождя, тирана, предводителя всесильной гвардии, созданной тираном и всем ему обязанной? В данном случае речь идет об исаврийцах. Исаврийцы Льва имели огромные привилегии и подсудны были лишь императору. Времена Зинона стали периодом засилья исаврийской военщины. «С приходом к власти Зинона высшие должности в империи перешли к исаврийской военной знати... Опираясь на сильный гарнизон иса-вров, Зинон правил самовластно, отстранив сенат от дел... Правление Зинона ознаменовалось массовыми конфискациями владений оппозиционной аристократии. Отнятые у знати поместья пополнили фонд имперских земель, доходы от которых шли на содержание двора и не подлежали ведению местных властей» (С. Сказкин).

Как видим, все признаки второй фазы налицо.

Тирания исаврийцев Зинона была столь ужасной, что при воцарении на несколько месяцев узурпатора Василиска в 475 году (22-й год фазы) византийцы воспользовались «удобным случаем для сведения старых счетов с исаврийцами. Произошло колоссальное избиение последних («несказанный убой») в столице» (С. Шестаков).

Возвращение Зинона на императорский престол сопровождалось ужесточением режима, террором, конфискациями. Население было бессильно перед властью, перед гвардейцами.

Что касается необходимой для второй фазы атмосферы всеобщего доноса и сыска, то и с этим все было как положено: запрет монофизитства, кары за еретические уклонения — вот основа для доноса. Ну а если добавить еще и материальную заинтересованность доносчика, которому перепадала часть конфискованного имущества... Дело, конечно, не в деньгах, донос — вещь универсальная, можно убрать неугодного начальника, соседа... Главное — обвинить в монофизитстве...

Император Лев, удовлетворяя желания информаторов, повесил на свою статую в Константинополе «нечто вроде почтового ящика, куда просители опускали свои челобитные, и каждую неделю один из чиновников вынимал их и предоставлял императору» (С. Шестаков).

Кстати, исаврийский народ ничего не выиграл от власти Зинона, так же как и грузины ничего не выиграли от власти Сталина. Само племя исавров прозябало точно так же, как и другое население империи. Зинон потопил в крови восстание своих соплеменников, казнил многих из тех, кто помогал ему вернуть трон.

Кажется невероятным обыденному сознанию, но лидеры второй фазы сочетают в себе святость и тиранство. Император Лев — «столп православия» и «мясник»; император Зинон — вдохновитель «Энитоки» и «скопище пороков», считавший, что «предаваться порокам втайне низкое занятие, другое дело на глазах у других — дело царское и приличное» (Евагрий).