1996 - год Крысы. Каждый знак имеет шанс хотя бы в одной области, одной сфере прославиться как безоговорочный лидер. В прошлом году в статье, предваряющей год нынешний, было рассказано об удивительной, способности Кабанов видеть будущее. Ни один другой знак в прорицании не может сравниться с Кабаном.

Теперь пришла очередь Крысы. Пришло время описать загадочное вторжение Крысы в драматургию и, соответственно, драматургии в творчество Крыс.

Когда-то (1986) в самопальном альманахе особенной популярностью пользовалась рубрика «каталог». Обычно подборки великих деятелей ограничивались числом «60»: «60 детских писателей», «60 английских поэтов» и т.д. Для драматургов решено было выделить 120 мест. На двух страницах располагались 78 фамилий известнейших драматургов 11 разных знаков (по 6-8 человек на один знак). Далее делалась эффектная пауза, после которой изумленному взору потенциального читателя должна была предстать третья страница... на которой располагались имена 42 драматургов одного единственного знака - Крысы.

Сейчас структурный гороскоп выстроен в триединстве трех основных гороскопов: брачного, исторического и возрастного. Но начиналось-то построение теории с таких вот каталогов и последовавшей из них теории творчества. В том памятном альманахе, что ни страница, то зверь, то птица. То обнаружится безоговорочное первенство Лошадей в космонавтике, то Змей в мультипликации, Петухов в военном деле, ну а Крыс, соответственно, в драматургии. Для начала несколько фамилий из неправдоподобно длинного списка.

Первыми номерами в списке стоят два англичанина. родившиеся в одном году -Уильям Шекспир и Кристофер Марло. Если с первым все ясно, Шекспир уже скоро четыреста лет как формирует мировой театральный репертуар, то второй менее знаменит, хотя считается, что именно он предвосхитил Шекспира, был его предтечей.

Можно, конечно, сказать, что история мировой драматургии началась не в Англии, а в Древней Греции, однако взять точные даты рождения древних драматургов пока неоткуда. Быть может, нам удастся доказать со временем, что Эсхил тоже был Крысой.

Возрождение драматургии в Англии продолжилось в Испании. Там прославился Кальдерон де ла Барка, воплотивший в драматургии .идеи барокко (дуалистичность мира, неизбежность страданий на земле...), что не помешало ему написать более ста комедий.

Шестым и седьмым идут звезды эпохи Просвещения -Карло Гоцци и Пьер Бомарше. Ну кто же из нас (в момент отсутствия шампанского) не перечитывал (или пересматривал) «Женитьбы Фигаро» (Бомарше) или «Турандот» (Гоц-ци).

«В начале XIX века наиболее содержательную драматургию создали романтики». Среди романтиков тоже есть Крыса-драматург, как и многие другие великие Крысы проживший совсем короткую жизнь - Перси Биши Шелли («Освобожденный Проме-тей»).

Девятый и десятый номера стремительно подводят нас к современности. XIX век. В 1828 году родились наш Лев Толстой и не наш Генрик Ибсен. Норвежец целиком посвятил себя драматургии и преуспел в этом деле чрезвычайно. Лев Толстой писал прозу, очень драматичную, но прозу. Лишь после 1881 года, когда он «увидел трагические противоречия современного общества», он обратился к драматургии («Власть тьмы», «Живой труп» и т.д.).

На 1888 год рождения приходится сразу семь номеров («Косматая Обезьяна» Юджин 0'Нил), на 1900-й сразу восемь драматургов. Тут много наших: «Человек с ружьем» - Николай Погодин, Натан Зархи, а также автор самого точного лозунга для творчества Крысы Всеволод Вишневский. «Оптимистическая трагедия» - в двух словах портрет этого самого драматического знака.

Жак Превер, написавший сценарий к гениальным «Детям райка», тоже драматург, так же, как и знаменитый Эдуардо де Филиппо. Оба они родились в 1900 году.

В 1912 году родились слагавший «Гусарскую балладу» Александр Гладков, а также сложивший современный театр Эжен Ионеско.

1924 год. Леонид Зорин, Борис Васильев, Кобо Абэ. 1936 год. Эдвард Радзинский. Так кончается список из 42 фамилий.

Разумеется, не все имена в этом списке равноценны, его можно было бы сократить до 32 или даже до 22, но можно было бы и расширить, ибо очень часто проза и поэзия знака Крысы практически готовы к инсценировке.

В конце концов дело даже не в численном перевесе. Крысы, с их вечной молодостью, терзаниями, метаниями между жизнью и смертью, вселенским горем и вселенским весельем будто бы рождены для сцены. Особенно поражает безоговорочное лидерство в драматургии на фоне шаткого положения Крысы в иных литературных сферах. Этот парадокс описал Юрий Домбровский: «Театр дал очень много Шекспиру, ровно столько же, сколько и Шекспир дал театру. Я совершенно уверен, что сразу понять и, так сказать, поднять Шекспира со страницы, с печатной строчки невозможно. Он меньше всего автор для чтения про себя, его обязательно нужно видеть. Только после того, как ты войдешь в волшебный мир театра, в этот лунный рай заштопанных кулис, услышишь перезвон рапир, увидишь череп в руках Гамлета и ночник в руках леди Макбет, у тебя вдруг раскроется внутреннее зрение, ор-лино обострится слух, и ты, придя со спектакля, будешь читать и читать, читать и перечитывать самого великого, мудрого, человечного драматурга христианской эпохи».

Однако для того, чтобы понять соотношение между драматургией и структурным гороскопом недостаточно знать только один центральный знак. Необходимо понять, почему он стал центральным, сочетание каких свойств родило это лидерство. Первая компонента была известна давно, речь о мистическом мышлении, которым, кроме Крысы, обладают еще Дракон (Шоу, Ростан, Горький, Горин) и Обезьяна (Байрон, Чехов, Шварц). Именно мистики лучше других пишут на вечные темы - смерть и любовь, добро и зло, свобода, страх, красота... Пристрастие к вечным темам помогает театру оторваться от реального мира, уйти в подпространство иллюзий, чувств, губительных и возвышенных страстей.

Второй координатой могла бы стать открытость Крысы (Петух, Кот, Лошадь), однако эта характеристика меняется от одной страны к другой, да и объяснить в сути драматургии ничего не может. И лишь недавно, когда была открыта новая структура («Свет и тень», «Зазеркалье № б»), появилась возможность более точного решения. Дело в том, что в новой структуре одна из троек (Змея-Крыса-Коза) называется драматической, что впрямую выводит нас на жанр. «Оптимистическая трагедия», «Пир во время чумы», то в жар, то в холод, так можно описывать колебания в мировосприятии этих знаков. Именно такое видение мира позволяет Крысе (наряду с мистицизмом) лидировать в драматургии. Постоянная смена настроений, декораций, экстремальность чувств.

Ну а Коза (Шеридан, Теккерей, Сирано де Бержерак, А.Островский) и Змея (Гете, Гоголь, Маяковский) выходят вместе с Обезьяной и Драконом на вторые места. Остальные же знаки должны выползать из своей шкуры и подстраиваться под Крысу, делаться помистичнее и подраматичнее. Лошадь, например, не склонная в прозе к мистицизму, в драматургии тяготеет к «театру абсурда» (Беккет, Пин-тер, Мрожек). Так что, можно сказать, каждая Крыса немножко драматург, но каждый драматург немножечко Крыса.

Будь мужчина-Крыса скульптором (Роден), композитором (Чайковский), архитектором (Гауди), актером, его все равно тянет к драматургии, ибо он чувствует все в динамике, в развитии, в драматическом развитии. Драматургия есть везде, даже в самой что ни на есть суровой науке. Разве не драматична геометрия, созданная Лобачевским? Ну а нестационарная Вселенная, которую увидел Александр Фридман - это драматургия высшего уровня. Кстати, тот же Фридман создал еще и теорию турбулентности (турбулентус - бурный, беспорядочный), а также динамическую метеорологию, позволяющую увидеть драму, ежедневно разыгрываемую в нашей атмосфере.

Крысы видят мир турбулентным, хаотичным, абсурдным, и это лучшее зрение для драматурга. Эжен Ионеско ведет свою линию театра от Эсхила и Софокла, а своим прародителем считает Шекспира, писавшего в «Макбете», что «мир - это безумная история, лишенная смысла и значения». Сам же Ионеско, дожив до глубокой старости, так и не обнаружил в мире ни порядка, ни гармонии: «Наша жизнь, как иной театр, абсурдна, смешна, ничтожна и печальна». На такой основе прозу, конечно, не напишешь.

Впрочем, есть тема, в которой Крысы все же находят и гармонию, и порядок, - это любовь. О любви - все творчество Шекспира, все помыслы Льва Толстого, все скульптуры Родена, все песни Окуджавы, все исторические изыскания Радзинского, о любви все, что связано с прекрасным возрастом Крысы (17-24 года). Вот как об этом сказал автор «Покровских ворот» Леонид Зорин: «Все что я делаю - в сущности одна пьеса. О том, что всего важнее: о любви мужчины и женщины. Остальное мизерно и гроша ломаного не стоит».

Так что нас ждет веселенький год. Драматичный, неожиданный, турбулентный, полный любви и ненависти, радости и горя. Одним словом; на всемирной сцене вновь оптимистическая трагедия.