На пороге 2000 года человек поневоле поднимается над суетой каждодневности обретает масштабное историческое видение. Таков парадокс сверхкруглых чисел -хочешь не хочешь, а начинаешь пренебрегать десятилетиями и даже веками, в цене остаются лишь тысячелетия. Магия трехнулевого числа заставляет задуматься о самом начале. Что было в начале? Когда было начало? Да и было ли у нас начало?

Легко говорить о рождении человека. Несколько сложнее о рождении государства или народа. Но искать дату рождения человечества немыслимо, ибо непонятно, что есть человечество, что есть его рождение... Астрологи, ритмологи и прочие язычески мыслящие исследователи с удовольствием подтвердят идею бесконечной цикличности, при которой вообще никаких начал не существует. Иные мыслители заявят, что вообще никакого единого человечества нет, а потому у мусульман одно начало, у христиан другое, у индейцев майя третье, у жителей Атлантиды четвертое. И все же, если мы верим в такие понятия, как эволюция, прогресс, история, нам стоит поискать это самое начало.

Обычно говорят о неком доисторическом периоде, предшествующем началу истории. А. Мень считает, что доисторический туман рассеивается в третьем тысячелетии до нашей эры. В это время рождается Город. "Городская революция" есть рубеж исторического и доисторического миров. Город - символ изоляции человека от природы и одновременно символ его творческой активности". И все же, как справедливо указывает все тот же А. Мень, "городская революция" еще не привела к революции духа.

Таким образом мы уже ищем не просто грань между доисторической тьмой и историческим светом, а некую революцию духа, оторвавшую человека от природы. Причем речь идет о революции грандиозного масштаба, сумевшей разрозненные островки народов и государств сплавить в единое тело единого человечества, ибо только единое человечество может быть такой же могучей силой, как единый Бог, единая Природа.

"На заре второго тысячелетия до нашей эры весь цивилизованный мир пришел в смятение. Орды пастушеских народов появились на границах государств старой культуры. Казалось, какие-то загадочные силы вдохнули в миллионы людей непреодолимую страсть к передвижениям. Народы и племена, в течение веков не покидавшие насиженных мест, поднимались и огромными лавинами, тесня друг друга, потянулись через степи и пустыни, реки и горные хребты. Из Аравийских пустынь хлынули кочевники амориты, наводнившие Двуречье; в Малой Азии появились хетты; ахейцы (греки) вторгаются с севера на Балканский полуостров; у порогов Индии показываются скотоводческие племена арьев. Эта эпидемия нашествий не могла пройти бесследно для человечества. Она глубоко потрясла старые цивилизации и старый строй мышления. Дотоле замкнутые в узком мире привычных представлений, часто существовавших в изоляции, народы внезапно оказались представленными друг перед другом; столкнулись разные культуры, разные душевные склады, разные обычаи, традиции, верования... Чем больше различались встретившиеся народы, тем сильнее было потрясение от этого столкновения". (А. Мень.)

Так родились условия для рождения единого человечества, создалась некая критическая масса плотности населения, плотности народов, плотности идей. В этой тесноте непременно должна была родиться некая суперидея, способная со временем объединить всех и вся.

Теперь, по прошествии многих веков, крепкие задним умом, мы с легкостью обнаружим ту самую идею, что в конечном счете смогла объединить почти все человечество. Это была не военная идея, мечом и огнем человечества не склеишь. И не политическая идея, власть одних людей и покорность других - дело не долгое. Ну и, конечно же, речь не идет о коммерческой идее, деньги правят миром лишь в воспаленном воображении сыновей фабрикантов. Нужна была идея, разрушающая старое, природное самосознание и создающая новое, собственно человеческое, восприятие мира. Такой идеей стала идея единобожия. Лишь единобожие смогло отделить Человека от Природы и Бога от Человека. Таким образом впервые было разомкнуто циклическое природное время, человек увидел себя движущимся по оси Природа - Бог, понял, что существуют Начало и Конец, а стало быть, есть прогресс, есть движение. Именно в этот момент началась История, единая история, общая для всего человечества.

Придет время, возникнет христианский мир, потом мир ислама. В этих мирах первично имя Авраама. Однако было ли появление Авраама той самой искомой точкой рождения единого человечества? Думается, что нет. Опыт учит нас тому, что у истинного явления всегда есть предвестник. Авраам - это еще не рождение единобожия, а лишь предвестье его. Не случайно после ярчайшего явления Авраама вновь мрак и беспамятство. Четыре столетия никаких событий. Библия, которая так подробно останавливается на эпохе Авраама, вдруг умолкает. Четыреста лет и ничего... - удивительно. Но еще удивительнее, что эти четыреста лет не смогли убить идею Завета, идею союза народа и Бога, идею диалога Бога и человека.

Истинная история единобожия начинается с Моисея, декалога, десяти заповедей. Таким образом это примерно 1200 год до нашей эры. Именно этой датой следует отмечать момент рождения единого (объединяющегося) человечества. Израиль следует считать колыбелью единого человечества. Не стоит смущаться тем, что в политическом, военном и даже культурном отношении Израиль значительно уступал своим великим соседям. Как уже говорилось, дело не в мощности и размерах и даже не историческом опыте и богатстве культуры. Все дело лишь в единственной идее, которая, ветвясь и развиваясь, вот уже 32 века правит миром. Что касается культурного богатства, то в определенном смысле идея единобожия даже сделала мировую культуру беднее, планомерно отсекая языческие корни всех национальных культур. Впрочем, за подаренные нам плоды прогресса единобожию простится все.

Кто знаком с исторической теорией структурного гороскопа, тот знает о синхронности двух главных процессов реальной истории. Первый процесс - это чередование возрастов человечества; второй - это уникальные 144-летия имперского ритма. Одно невозможно без другого, и одно очень точно подогнано к другому. Каждый возраст длится 400 лет, каждый имперский цикл имеет точную прописку в том или ином возрасте. Для первого возраста был припасен один-единственный имперский цикл, разумеется, речь идет о еврейском государстве. В "Поисках Империи" цикл назван первой Иудеей. Идет цикл от 1072 до 928 года. Если возраст идет от 1200 до 800 года, то получается, что цикл спрятался в самую серединку возраста.

Саул, Давид, Соломон смогли сделать еврейское государство почти столь же сильным, как и окружающие его государства-монстры. Однако в целом первые четыре столетия "колыбель человечества" была в политическом смысле чрезвычайно слаба и выжила с трудом, что очень точно соответствует представлениям о первом возрасте (возраст Петуха). В конечном счете дело не в царях, евреи никогда не переоценивали значения светской власти. Дело в силе пророков, возвестивших миру о сверхмощных амбициях новорожденного человечества.

Если в начале четырехсотлетия стоит исполинская фигура Моисея, то в самом конце возраста не менее значительная роль досталась Илии. Вот что пишет Александр Мень: "Исполинская фигура Илии стоит как маяк на стыке двух эпох, Он был суровым воином, высоко поднявшим знамя Моисея, и своей борьбой расчистил путь великим еврейским пророкам - проповедникам этического монотеизма". От Моисея до Илии произошло самое важное - набрана невероятной величины энергия человеческих амбиций, нарисована конечная цель истории - полное торжество Божественного Добра, построение Царства Божия через единение Творца и человека в высшей гармонии.

"Все утопии европейского человечества по существу лишь незаконнорожденные дети библейской эсхатологии. Искаженная, приземленная, она тем не менее продолжает владеть умами: такова сила изначального библейского импульса. Ведь никакая наука не гарантирует прогресса, и вера в него есть не вывод из позитивных научных данных, напротив, исторически она предшествует развитию науки"... (А. Мень).

Таким образом и главные доказательства по первому возрасту налицо: составление плана на всю историю человечества, невероятная сила амбиций (утверждение о власти человека над природой в языческие времена считалось абсурдом -человек ощущал себя частью природы), чрезвычайная абстрактность как самой религии, так и представлений о Боге (единый, вечный, всемогущий, невидимый и непредставимый). Идем дальше. Тельце человечества еще крошечное и физически беспомощное, маленькая колыбель не охранит ни от бурь, ни от зноя, один лишь Отец защитник младенцу. Однако младенец уже открыт всему миру, в те времена, когда мышление каждого народа принципиально не могло выйти за рамки самого себя, евреи собираются строить Царство Божие для всего человечества.

Разрушив языческие концепции о круговороте и цикличности, евреи смогли преодолеть мировую меланхолию фатализма. Они перестали относиться с почтением к настоящему и прошлому, ибо страстно верили в Грядущее. Нелюбовь к прошлому и обожание будущего - один из важнейших признаков пионерства Петуха. От Моисея до Илии еще ничего не сделано, но все уже начато.

В дальнейшем (начиная со второго возраста) процесс синхронизации наберет обороты и будет виден везде, доходя до Китая и Индии, однако и в первом возрасте есть место, где идут процессы сходные - это Греция. В отличие от других народов греки (ахейцы) утверждают приоритет человеческой инициативы, разума и активности над магическими заклятиями и слепым преклонением перед мощью стихии. Что ж, не колыбелью единой жив младенец. И все же не будем переоценивать греков, колыбель наша - это Израиль.