Нас убедили в том, что наука - это безумно сложно, очень долго и очень дорого.

Посудите сами: всё детство потеешь, демонстрируя миру свои грандиозные способности, потом поступаешь в университет, сдаешь зачёты и экзамены, разрушая свою нервную систему в труху... И вдруг, получив диплом, обнаруживаешь, что туп как пробка и ничего ни в чём толком не понимаешь.

И стало быть всё снова, с нуля. Поиски "правильного" шефа-академика, грантов, дорогущего оборудования, суперкомпьютеров, без которых ничего уже не вычислить...

И снова лотерея: повезёт - не повезёт, потому что по плану наука не делается. И наконец, первая публикация... с десятком соавторов.

А потом все твои открытия (сложные, долгие и дорогие) уйдут в пыльный институтский архив, дожидаясь лучших времен.

Да-с, на такую картинку мы в науку не заманим никого.

Меж тем история науки совсем про другое. Она не про поиски грантов или правильных шефов. Она про неукротимую жажду истины. Когде ни есть, ни пить, ни спать невозможно, до такой степени завораживает диалог с мирозданием...

А научное открытие, оно быть может лежит рядом в пыли... А стада учёных (со своими шефами-академиками, дорогущей аппаратурой и суперкомпьютерами) галопом мчатся мимо.

Нужно разглядеть тонкий лучик этого алмаза, нагнуться, поднять, почистить, преодолев собственную брезгливость, отнести домой, стерпеть все насмешки коллег, ковыряться с ним каждый день...

И тогда, после долгой огранки, бриллиант твоего научного открытия заблестит на пол-мира.

Скромный профессор химии Дмитрий Иванович Менделеев, тридцати с небольшим лет (таких теперь тысячи, да и тогда было - сотни). .. Он сумел сделать грандиозное физическое открытие, по масштабу мало с чем сравнимое в истории науки.

А вещи делал какие-то банальные: раскладывал карточки с названиями химических элеменов, выписывал удельные веса... Ни тебе дорогих реактивов, ни уникального оборудования, ни шефа-академика...

И даже когда он уже огранил своё открытие, многие продолжали над ним открыто насмехаться.

Так президент русского химического общества знаменитый Николай Зинин заявил: "Менделеев делает не то, чем следует заниматься настоящему исследователю".

Великий Бунзен, спустя много лет после открытия, потешался во всю мощь своего интеллекта: "Мой друг! Не увлекайтесь подобными вещами. Я вам сколько угодно построю таких "обобщений", пользуясь биржевым листком"

Справедливости ради, надо сказать, что не все оказались такими тупицами, были и те, кто признал открытие. Но только не красоту его и гармонию, не блеск обобщения, а всего лишь способность предсказать кое-какие мелочи химической жизни.

После шести лет гробового молчания коллег-учёных свой голос подал французский химик Лекок де Буабодран, открывший новый элемент (галлий). Случился натуральный скандал, первооткрывателю возразил скромный (никому не иизвестный) профессор химии Менделеев, заявивший, что Лекок ошибочно определил удельный вес вновь открытого элемента и даже указал по какой причине. О, это был грандиозный скандал!

Галлий - металл, который плавится на ладони человека, открыл шлюзы "заговора молчания" вокруг величайшего открытия в истории человечества